«Байкал-79» стал одной из самых блестящих военных спецопераций в мировой истории. Фактически это был первый опыт СССР в подготовке военного госпереворота в чужой стране, где основной силой стали собственные армейские и специальные подразделения.
До сих пор не утихают споры о необходимости и целесообразности проведения этой операции. До сих пор кое-кто считает, что руководству нашей страны не стоило вмешиваться в ход политического и военного конфликта в соседнем государстве. Есть и те, кто утверждает, что именно Советский Союз виновен в развязывании гражданской войны в Афганистане. Те, кто выдвигает такие обвинения, либо не владеет теперь уже вполне доступной информацией о положении дел в Афганистане в тот период, либо сознательно замалчивает или искажает факты. Приведем лишь некоторые из них в контексте краткого исторического экскурса.
Прежде всего, не стоит забывать, что Афганистан на протяжении веков был ключевой точкой в азиатском регионе, перекрестком торговых и военных путей между Персией, Индией, Китаем и государствами Средней Азии. Еще Наполеон Бонапарт планировал свой индийский поход через Герат — западную территорию Афганистана. После разгрома французской армии Англия, которая еще в 18 веке опасалась усиления России в южной части Евразиии, резко нарастила политическую и военную активность в Персии, Индии и Афганистане. Но зачастую вспышки народных восстаний сводили на нет военные победы англичан. Установить свой протекторат над Афганистаном им удалось только в 1855 году (и то без Герата, который перешел под контроль Англии годом позже, после победы в англо-иранской войне). К тому времени стало совершенно очевидно, что Россия не претендует на аннексию Индии — богатейшей британской колонии, однако «сдерживание» России путем захвата соседних с ней территорий продолжало оставаться основой британской политики в этой части мира.
Военные операции англичан в Афганистане продолжались вплоть до 1919 года, когда, несмотря на очевидные военные успехи, на фоне роста антибританских выступлений пуштунских племен и усиления антиколониального движения в Индии англичане пошли на перемирие, подписав предварительный мирный договор, фактически признающий независимость Афганистана. Советская Россия стала первым государством, официально признавшим независимость южного соседа и установившим с ним дипломатические отношения. А после ратификации в 1921 году договора о дружбе, оказывала, несмотря на собственное тяжелое положение, значительную экономическую и материально-техническую поддержку, включавшую финансовую помощь, поставку самолетов, вооружения (на чем особенно настаивала афганская сторона), а также организацию летной школы, ремонтно-технических баз и многое другое. В 1924 году Красная Армия помогала афганскому правительству в подавлении вооруженного восстания. При помощи Советского Союза в Афганистане была построена первая телеграфная линия, налажено почтово-пассажирское сообщение между Кабулом и Ташкентом. Экономическое и военное сотрудничество с Афганистаном продолжалось и после Второй мировой войны, в стране работало немало наших гражданских специалистов.
Но западные державы не оставляли планов захвата контроля над Афганистаном, который оставался важным стратегическим узлом в Азии и позволял контролировать (в том числе и военно-техническими средствами) территории сразу нескольких крупнейших государств, таких как СССР, Иран, Индия и Китай. Высокая активность иностранных спецслужб вдоль советско-афганской границы наблюдалась еще в 60-70-е годы, задолго до ввода нашего ограниченного контингента. Так, то тут, то там появлялись группы англичан, немцев, французов, под видом археологов изучающих систему охраны нашей границы. В Мазари-Шарифе американцы под видом сельскохозяйственной станции возвели радар, который контролировал территорию СССР вплоть до Урала. А японцы на речке Кундуз вблизи нашей границы организовали «рыбную артель» — конечно, просто из желания половить рыбку за тысячи километров от дома. Помимо разведывательных мероприятий иностранные спецслужбы проводили подрывную работу с местным населением, организовывали провокации на границе, изучая реакцию советской стороны. Десятки лет Афганистан готовили стать болевой точкой, очагом нестабильности и потенциальной угрозой Советскому Союзу.
Смена власти в Афганистане в апреле 1978 года застала врасплох многих, в том числе и в СССР. И хотя пришедшая к власти Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА) провозгласила курс на построение социализма с опорой на марксистско-ленинское учение, руководство Советского Союза не спешило налаживать взаимодействие с новой властью. Лишь в декабре Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев принял афганскую делегацию во главе с Нур Мохаммадом Тараки. Тогда и был подписан всеобъемлющий договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между двумя странами.
С самого начала переговоров — как и более полувека назад — афганская делегация ставила вопрос о предоставлении не только экономической, научно-технической, финансовой, но и военно-технической помощи. Это неудивительно, поскольку к тому времени в стране уже шла гражданская война, а методы, которыми новые власти пытались перековать фактически феодальное общество с мусульманской основой в коммунистическое, в основу которого положен атеизм, не позволяли надеяться на скорое примирение. Новая настойчивая просьба о военной помощи по линии КГБ и Министерства обороны СССР прозвучала после мятежа в Герате в марте 1979 года. Тогда мятежники при поддержке войсковых частей захватили склады с оружием и боеприпасами, главные административные здания и линии связи; был убит представитель Внешторга СССР. Однако Председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов ясно высказался по этому вопросу: «Никого не спрашивая, афганцы поднялись на революцию. Им теперь ее и защищать. Если свою революцию они не в состоянии отстоять, значит, совершали ее преждевременно. Поддерживать политически, экономически, поставками оружия — да, воевать за афганцев — нет».
В конце марта мятеж был подавлен. А в апреле Генеральный штаб ВС СССР издал директиву, на основании которой в начале лета был сформирован особый «мусульманский» батальон численностью 536 человек, состоящий, в основном, из представителей трех национальностей — узбеков, туркменов и таджиков. Отбор кандидатов проводился по всем воздушно-десантным войскам и подразделениям спецназа ГРУ. Командиром батальона стал выпускник Ташкентского ВОКУ Хабибджан Таджибаевич Холбаев. От штатных батальонов спецназначения мусбат отличался наличием инженерно-саперной роты, зенитно-артиллерийской группы, автотранспортной роты и роты огневой поддержки. Первоначально он предназначался для личной охраны Нур Мохаммада Тараки, но после того, как он был убит по распоряжению Хафизуллы Амина, мусбату были поставлены иные задачи.
Летом 1979 года из числа оперативных сотрудников Комитета госбезопасности, проходивших подготовку на Курсах усовершенствования офицерского состава (КУОС), был сформирован и отряд специального назначения «Зенит» — для действий в составе оперативно-боевых групп на территории противника в особый (угрожаемый) период или в его глубоком тылу с началом боевых действий. Курс включал в себя парашютно-десантную, минно-взрывную, специально-оперативную, физическую и горную подготовку. Возглавил отряд Григорий Иванович Бояринов, фронтовик, в прошлом командир школы снайперов, готовивший и возглавлявший диверсионные отряды в ходе Великой отечественной войны, а позднее руководивший КУОС.
Третья сила, которой располагал КГБ, но которую также ни разу не использовал в масштабных боевых операциях, была Группа «А» — спецподразделение по борьбе с терроризмом. На эти три силы был основной расчет при подготовке операции по свержению Хафизуллы Амина, узурпировавшего власть в стране и развернувшего невиданные репрессии против своих противников как внутри партии, так и среди оппозиции. Его блестящее образование, которое он получил в том числе и в США, не помешало ему расправляться с неугодными со средневековой жестокостью, при этом воспевая идеи марксизма.
До сих пор не утихают споры, был ли Амин тесно связан с западными спецслужбами. Во всяком случае, его контакты с враждебным СССР Пакистаном не оставляют сомнений. Но главное, пожалуй, в том, что он так и не смог найти выход из разгоравшегося гражданского противостояния, оставаясь слишком амбициозным, неуправляемым и непредсказуемым политиком. Кроме того, убитый им Тараки успел расположить к себе Брежнева, и, возможно, к необходимости иметь на своих границах не разодранное гражданской войной и, желательно, контролируемое государство примешивалось и это личное обстоятельство.
Так или иначе, после осеннего госпереворота под руководством Амина и последовавших казней соратников Тараки, участь диктатора была решена. Наши сотрудники смогли тайно вывезти из страны Бабрака Кармаля и его соратников, которые с нетерпением ждали того дня, когда смогут — конечно, с помощью сильного и справедливого соседа — вернуться на родину, чтобы продолжить революцию, взяв власть в свои руки.
Первоначально силовая смена власти была намечена на середину декабря 1979 года. Но подготовленный план при ближайшем рассмотрении выглядел абсолютно провальным. Захват президентского дворца и других ключевых объектов столицы планировался, в основном, силами «Зенита». При этом предполагалось, что афганские военнослужащие выйдут навстречу «гостям» чуть ли не с распростертыми объятиями. Предписывалось без крайней необходимости оружие не применять, а проявлять по отношению к афганским военным доброжелательность и дружелюбие. Поэтому оружия и техники на операцию выделили по минимуму, зато обещали раздать мегафоны, через которые сподвижники Бабрака Кармаля должны убедить гарнизоны сдаться. Для их охраны в Афганистан прибыл небольшой отряд офицеров Группы «А» во главе с Валентином Ивановичем Шергиным.
К счастью, в последний момент план был отменен. Возможно, свою роль в этом сыграла утечка информации о дате операции по смене власти, которую растиражировали западные СМИ. Кроме того, провалилась и попытка отравления Амина. Группе Шергина с его подопечными пришлось срочно возвращаться в Союз — оставаться на чужой земле, даже на базе, охраняемой «шурави», было опасно.
Новая дата операции была намечена на конец декабря. Однако Амин и его приближенные теперь удвоили бдительность. Диктатор из резиденции в центре Кабула перебрался в только что отремонтированный дворец Тадж-Бек, который представлял из себя фактически неприступную крепость за городской чертой; была усилена его личная охрана и охрана ключевых объектов в столице.
Но и в нашем планировании произошли значительные изменения. Немалую роль в разработке нового плана сыграл Юрий Николаевич Дроздов, участник штурма Берлина, бывший резидент внешней разведки в Китае, в конце 1979 года назначенный начальником нелегальной разведки ПГУ КГБ СССР. В несколько раз возросло количество привлеченных сил и средств — помимо отряда «Гром» (состоящего из офицеров Группы «А») и «Зенита», в операции участвовал мусульманский батальон и разведрота 345‑го парашютно-десантного полка. Были сформированы группы захвата для овладения ключевыми объектами города, а также несколько групп для захвата дворца Амина и устранения диктатора (этой масштабной операции под названием «Шторм-333» посвящена отдельная статья).
Одновременно со штурмом Тадж-Бека предстояло захватить Генеральный штаб, штаб ВВС, Cлужбу разведки и контрразведки (КАМ), Министерство внутренних дел (Царандой), телецентр, Центральный телеграф, Министерство иностранных дел, тюрьму Поли-Чархи, аэропорт и ряд других объектов, всего 18. Все эти операции должны были развернуться одновременно, вечером 27 декабря 1979 года.
Основную часть личного состава спецподразделений КГБ СССР, задействованных в операциях, составляли офицеры «Зенита» под командованием полковника Алексея Константиновича Полякова из 8-го отдела Управления “С” ПГУ КГБ СССР. Он распределил людей по объектам, каждой группе поставил боевую задачу. Группы были смешанные, помимо «зенитовцев», в них входили сотрудники Группы «А» и их подопечные — соратники Бабрака Кармаля, члены будущего правительства Афганистана, а также приданные десантники (как правило, один-два взвода).
Одним из главных стратегических объектов столицы был узел связи Генштаба. Необходимо было до начала операции отключить все каналы связи, как гражданской, так и военной, чтобы Амин и его сторонники не смогли вызвать подкрепления и скоординировать их действия. Неподалеку от здания Генштаба на улице находился колодец, в котором сходилось множество кабельных линий. Система коммуникаций была выполнена западными специалистами и наши советники не смогли заполучить ее схему, поэтому был выбран наиболее простой и радикальный метод — подрыв. Через дорогу от люка колодца располагались госбанк, ресторан, кинотеатр, в нескольких десятках метров на перекрестке находился пост афганской полиции. Необходимо было действовать быстро, скрытно, надежно и при этом не допустить гибели случайных прохожих.
Ответственным за подрыв был назначен командир подгруппы "Зенита" Борис Андреевич Плешкунов, ученик и товарищ легендарного Ильи Григорьевича Старинова. Заранее провели рекогносцировку. Один из «зенитовцев», доставая из кармана носовой платок, «нечаянно» рассыпал мелочь прямо на массивную крышку люка. Пока он подбирал деньги, удалось разглядеть люк во всех подробностях: прикинуть его массу, размеры и конфигурацию отверстий для подъемных щипцов. Нужное приспособление изготовили своими силами. Двадцать седьмого декабря в 18.45 группа выехала из посольской виллы на трех машинах. Две припарковали у ресторана, третья остановилась у люка. Пока один из сотрудников, Хаятов, знавший язык, угощал постовых сигаретами и отвлекал разговором, несколько «зенитовцев» быстро вскрыли люк и опустили в колодец рюкзак с 46 кг взрывчатки и таймером. Закрыв люк, подъехали к посту, забрали Хаятова и быстро возвратились в посольство. Там даже поначалу не поверили, что группа так быстро сработала. Но в 19.15 прогремел мощный взрыв. Он стал сигналом к началу общего штурма.
Старшим группы захвата Генштаба был назначен Валерий Розин, опытный разведчик. В яростной перестрелке на первом этаже была уничтожена охрана главного входа. Рукопашный бой и огневые стычки продолжались на втором этаже, где находилось около сотни офицеров с отличной боевой выучкой и боевым опытом. Там находился и глава Генштаба Якуб — крепкий мужчина двухметрового роста, выпускник Рязанского училища ВДВ. Первым в кабинет ворвался Розин, за ним его подчиненные. В ходе короткой схватки Якуб был захвачен спецназовцами и позднее, по некоторым данным, расстрелян одним из афганцев. В группе «зенитовцев» было всего трое раненых.
Группу захвата штаба ВВС возглавлял Анатолий Николаевич Савельев. Вместе с ним в операции участвовал его товарищ по Группе «А» Виктор Иванович Блинов.
— Все мы чувствовали определенный азарт, — вспоминает Блинов, — наконец‑то сможем поработать, доказать, что недаром едим свой хлеб. Прилетев в Баграм, несколько дней мы жили на базе с членами нового правительства. Там сообщили, что Анатолию Николаевичу Савельеву и мне поставлена задача захватить штаб ВВС в Кабуле. Наш контрразведчик предупредил, что заместитель Главкома ВВС не был оголтелым сторонником Хафизуллы Амина, он понимал, что тот узурпировал власть. Поэтому стояла задача просто разоружить командование. Позже я пришел к выводу, что, видимо, высшие офицеры восточных армий вообще нередко остаются вне политики, защищая свою страну, но не ее режим. Эти офицеры понимали, что новая власть будет к ним лояльна, значит, и они должны быть лояльны власти.
Вот как рассказывает об этой операции руководитель группы Анатолий Савельев:
— Мне с Виктором Блиновым было поручено захватить штаб ВВС. Дали нам в помощь взвод десантников. Утром мы представили советнику наш план штурма. А тот и говорит: «Никакого штурма, — и объясняет свой план: — Мы с ребятами по два человека проходим в здание. Спокойно, без суеты сосредотачиваемся в одном из кабинетов. Вторая половина взвода находится на удалении и, замаскировавшись, ждет сигнала. Они разоружают внешнюю охрану, мы — внутреннюю».
Так и получилось. Солдаты, охранявшие штаб ВВС, даже внимания не обратили, когда в здание стали время от времени входить наши десантники. Примерно в 19.30 мы разоружили внутреннюю охрану. Забрали автоматы, выставили свои посты. Зашли в кабинет начальника штаба. Советник говорит ему: «Вы арестованы, сдайте оружие». Разоружили и остальных афганских офицеров. Их посадили в комнату и выставили охрану. Операция прошла без единого выстрела.
Захват Царандоя (аналог Министерства внутренних дел) был поручен группе «зенитовцев» при поддержке двух взводов десантников 345‑го отдельного гвардейского парашютно-десантного полка. От Группы «А» в нем принимали участие Александр Михайлович Лопанов и Евгений Николаевич Чудеснов. В их обязанности входило обеспечение безопасности Нур Ахмада Нура — одного из ближайших соратника Бабрака Кармаля, который участвовал в операции как представитель «революционных масс». Стоит заметить, что афганцы — члены будущего правительства — шли на штурм рядом с «шурави» — и при штурме дворца Амина, и при захвате объектов в Кабуле.
Четырехэтажное здание Царандоя обороняли более двухсот афганцев. Атакующих было втрое меньше. К месту проведения операции они прибыли на трех грузовиках (один «Урал» и два «ГАЗ-66»). До начала штурма Нур попытался через мегафон убедить защитников Царандоя сложить оружие. Говорил, что революция продолжается, что пришла народная власть. Но в ответ раздались автоматные очереди.
Завязался бой. До здания было метров пятнадцать-двадцать. Из окон поливали огнем, кидали гранаты. Чтобы деморализовать обороняющихся, спецназовцы дали залп из противотанковых гранатометов, а затем бросились на штурм.
Лопанов и Чудеснов, прикрывая Нура, двинулись с ними. Как вспоминает Евгений Николаевич, Нур все время рвался в бой, его приходилось сдерживать. Когда первый этаж был зачищен, Нура усадили в один из кабинетов, выделили ему охрану, а сами отправились на помощь остальным.
Штурм Царандоя длился около получаса. Погиб один «зенитовец» — капитан Анатолий Николаевич Муранов. А глава Царандоя во время штурма сбежал, бросив своих подчиненных и свою генеральскую форму.
Центральный телеграф захватил отряд под командованием «зенитовца» Владислава Николаевича Овсянникова при поддержке взвода десантников. Из офицеров Группы «А» в захвате участвовали Александр Иванович Мирошниченко и Владимир Александрович Тарасенко. Вот как описывает Тарасенко эту операцию.
— Объект брали с двух сторон. Одна группа шла со стороны центрального входа, а мы на БТР. От «Зенита» был старший Сашка Пунтус, плюс Мирошниченко, наш подопечный Голь Ака, водитель и трое солдат. Вначале мы пытались договориться, действовать мирным путем, но не получилось. Тогда мы одновременно двинулись на штурм. БТРом вынесли ворота и накрыли охрану, расположенную в отдельном здании. Голь Ака, будущий начальник Политуправления, очень просил нас, чтобы не было жертв. Потому что после каждого захвата объекта представители новой власти объявляли, что произошел второй этап революции, рассчитывая на поддержку народа. Кроме того, Центральный телеграф — это особый объект: там работали молодые женщины с хорошим образованием, из богатых, влиятельных семей. Поэтому мы старались действовать аккуратно. У нас потерь не было, с афганской стороны погиб один солдат.
У персонала, конечно, был сильный испуг. Но вскоре наш подшефный, который, к счастью, немного говорил по-русски, объяснил им ситуацию. А когда «зенитовцы» наладили быт, согрели чай, девушки совсем успокоились. Хотя телеграф уже не работал (все кабели были перебиты и связи не было), им сказали, что ночью в городе небезопасно, поэтому ночь они провели в здании, а утром разошлись по домам.
Тюрьму Пули-Чархи, где содержались политические противники Хафизуллы Амина, захватила группа Федора Корабейникова («Зенит»). Несмотря на то, что тюрьма охранялась значительными силами, взять ее удалось без потерь. На следующий день в нее заключили захваченного в Тадж-Беке начальника охраны Амина майора Джандата (который в свое время предал, а потом отдал приказ убить своего прежнего руководителя Тараки), а также членов семьи Амина.
Захватом телецентра командовал А. Т. Рябинин. Девять офицеров КГБ и рота десантников вела бой на протяжении 40 минут. В задачу входило сохранить телерадиовещательное оборудование, чтобы можно было передать в эфир обращение нового главы Афганистана Бабрака Кармаля. В рядах наступающих находился герой Саурской революции Мохаммад Аслам Ватанджар, бывший министр внутренних дел, министр обороны и начальник Генерального штаба при правительстве Тараки. Телецентр охраняли танки, один из которых удалось подбить из одноразового переносного гранатомета «Муха», экипаж другого сдался, а третий не выстрелил лишь из-за того, что у него отказал электроспуск, а экипаж растерялся и не воспользовался механическим спуском. В результате телецентр был захвачен практически без потерь, лишь один десантник получил легкое ранение.
Сложным представлялся и штурм комплекса зданий афганской разведки и контрразведки – КАМ. Штурмовую группу составляли шесть «зенитовцев» под командованием Р. Х. Шафигуллина при поддержке двух взводов десантников и группы военных советников. Под прикрытием пулеметного огня атакующие блокировали действия охраны и проникли внутрь главного здания, где соединились с находившимся там советником В. А. Чучукиным, которому удалось уговорить руководство КАМ не оказывать сопротивления. Потери – один легко раненный».
Также была захвачена база Баграм, а ее начальник Хаким, за несколько дней до этого распорядившийся выключить огни на посадочной полосе, когда на нее заходил самолет офицерами Группы «А» и членами будущего правительства Афганистана, был арестован. Тогда только благодаря мастерству военных летчиков удалось посадить самолет в полной темноте на горном аэродроме. При захвате аэродрома Хаким и его люди оказали ожесточенное сопротивление.
Заметим, что, предвидя возможные осложнения, руководство СССР отправило лидеров НДПА Бабрака Кармаля и Анахиту Ратебзад с офицером Группы «А» Юрием Изотовым другим бортом. Их разместили в отдельном капонире, откуда не разрешали выходить, чтобы не рассекретить себя. Таким образом, даже соратники Бабрака Кармаля не знали, где находился накануне операции их лидер.
Операция «Байкал-79» стала одной из самых успешных за всю историю спецслужб, учитывая ее масштаб и ограниченность в силах и средствах. Все поставленные задачи удалось выполнить при минимальных — это в один голос признают все военные эксперты — потерях. Более того, удалось избежать жертв среди мирного населения и вообще закончить весь комплекс войсковых мероприятий в считанные часы, что тем более удивительно с учетом огромной (более 20 тыс. штыков) численности гарнизона и его разнообразного вооружения. Офицеры и солдаты все как один с честью выполнили свой воинский долг, никто не струсил, не отступил — даже под шквальным огнем, — а ведь для большинства из них этот бой стал первым в жизни. И это лишний раз доказывает, сколь высока была подготовка участников операции, их уверенность в своих силах и вера в своих командиров.
Блестяще справилась с задачами по обеспечению безопасности своих подопечных Группа «А». Ее сотрудникам предстояло еще много работы в Афганистане, в том числе и в качестве телохранителей первых лиц двух стран. А закончивший тогда свой краткий, но славный путь «Зенит» в 1981 году возродится как «Вымпел» — уникальное спецподразделение КГБ СССР для проведения операций за пределами страны в особый (угрожаемый) период. Сегодня два Управления под литерами «А» и «В» входят в Центр специального назначения ФСБ РФ и нередко используются в совместных операциях. И дружба — настоящая боевая дружба между двумя этими подразделениями, зародившаяся в той отчаянно смелой, во многом авантюрной, но такой дорогой каждому из ее участников операции, крепка и поныне.
